Валерий Кульченко. ОСТРОВА ПАМЯТИ. КНИГА ПЕРВАЯ ПИСЕМ «ФЕНИКС». ЧАСТЬ 191

Начало

Валерий Кульченко в станице Вёшенской на балконе гостиницы, лето 1986 год. Начало работы группы "На родине Шолохова". Фото: Евгений Покидченко

О летящей ветке, оторванной от родного дерева порывом ветра и о падающих с неё яблоках.

О природе вдохновения или откуда что берётся?

Может быть, я смогу приоткрыть завесу над историей создания некоторых моих картин.Валерий Кульченко.Летящая ветка. Х.,м. 70 х 50. 2011 г.
Пока память не совсем затухла и кое-что помнит.
Итак приступим, не без помощи уважаемой и любимой многими, ну а как иначе (?) Гали Пилипенко.

Великие произведения — итог многолетнего творческого труда, но не всегда конечный результат справедлив по сравнению с теми титаническими усилиями, которые затрачены автором.

Например, «Явление Христа народу» русского художника А.И.Иванова. Писалась картина в Италии 20 лет — с 1837 по 57 годы.

Наши дни. Москва. Лаврушенский переулок. Центральную стену занимает грандиозное и по замыслу и по исполнению полотно мастера 5,4х7,5 метров ( в специально пристроенном зале). По бокам экспонируются подготовительные этюды к основному сюжету — миссии  всей жизни художника-отшельника. Российская Академия художеств командировала Иванова после защиты диплома на стажировку в Италию. Да так он там и остался на долгие тридцать лет.

Так вот со временем эти этюды с натуры тсали привлекать (и не только меня) своей свежестью, революционностью для тогдащней живописи — академической, коричневой и затхлой.

Работы Иванова » Ветка», «Мальчики на берегу Неаполитанского залива», «Камни на морском берегу», «Оливковая роща в Альбано» и другие — всего около полусотни — импрессионизм чистой воды!

Пленер под голубым итальянским небом, чистота цвета, лёгкость и артистичность исполнения.  В отличие от большинства французских импрессионистов — чёткость и ясность классического рисунка (что является несомненным плюсом) и никакого «мыла», столь объясняемого теоретиками, никакой «воздушной перспективы» как в картинах Моне и Мане, Писсаро и Ренуара и т.д..

Особенно внимательно я стал рассматривать этюд «Ветка» — на фоне безмятежного неба — верхушка оливы освещена нежными лучам утреннего  солнца, как символ божественности происходящего, а именно — явление Мессии страдающему народу — и воинам и патрициям и рабам и Иоанну Крестителю.

Валерий Кульченко. Гроза на Дону. Х., м, 78 х 134, 1977 г. Из собрания картинной галереи г.Таганрога

1970 год «Ветка» Иванова, увиденная мной в ГТГ, отпечаталась и кадрировалась в памяти, чудесным образом всплыла и переплелась со сломленной яблоней и землёй под ней, усыпанной плодами — утром, после бурной грозовой июльской ночи летом 1984 года в Калаче-на-Дону. Так родился первый эскиз композиции «Гроза над  Доном».

Валерий Кульченко. "Воробьиная ночь". Эскиз к картине "Гроза над Доном". 1991 год. Бумага, шарикоая ручка. Оригинал находится в Государственном музее-заповеднике М.А. Шолохова, станица Вёшенская.

Подробнее о «Пролетающей ветке» здесь.

В следующей части я расскажу о четырёх деревьях голландского художника Пита Мондриана и о «Буги-вуги на Бродвее».

Продолжение.