Валерий Кульченко. Острова памяти. Часть 205
|
Степан Антонович Сухоруков во время Великой Отечественной войны был артиллеристом. «Трубка 0,7, прицел 0,5 прямой наводкой, огонь!» — командовал бог войны в мастерской на Тургеневской. Степан Антонович — батальный живописец. В углу стоял манекен солдата в каске, с плащ-палаткой за плечами, в руках — автомат. Конечности на шарнирах легко принимали нужную позу в соответствии с замыслом художника. Манекен служил натурщиком безмолвно, стоял сколько нужно не жалуясь на онемевшую руку или ногу, пока Степан Антонович не посылал его в атаку на рубежи противника в пекло разрывов снарядов и в пламя горящих укреплений. Особенно удавались художнику клубы дыма, языки пламени, столбы комьев земли, поднятых разрывами артиллерийских снарядов, пережитое самим автором. Писал Сухоруков и портреты Шолохова. Но «лебединой песней» художника стали изображения Владимира Ильича Ленина. Донской мастер выполнял их с завидным совершенством и, главное, похожестью. Это отмечала комиссия, принимавшая с особой скурпулёзностью, присматриваясь к каждому волоску в бороде, к каждой морщинке в уголках ленинских глаз, а уж цвет костюма, жилетки, галстука, тут уж извините!!! Эти детали утверждались в Москве и затем рассылались по местам! Вообще-то образцы портретов вождей — Ленина, Карла Маркса, Фридриха Энгельса проходили столичную цензуру и с эталонами рекомендовалось ознакомиться в любом отделении художественного фонда СССР по городам и весям необъятной нашей Родины. Не все! Только избранные мастера живописали облики лидеров в своих мастерских, но строгим образцам. В их число из ростовчан и входил фронтовик и самородок Степан Сухоруков. Эталонами, спущенными сверху, Сухоруков не пользовался. Это ему было ни к чему! Он брал заготовленный размер полотна, выдавливал на палитру нужные краски и начинал портрет вождя с мочки уха! Или крыльев носа! Без разницы с какой детали!? Не отрываясь, продолжал наращивать портрет с узнаваемыми чертами! Утром начинал, а к вечеру вождь пролетариата готов! Без последующих поправок, сразу начисто! Нужно ли говорить, что атрибутика, как то стол, газета, лама, кресло, костюм, жилетка, иногда Ильич в белой рубашке, пиджак на спинке венского стула, изображались моим другом лихо, в один присест! Отводил душу! Комиссия принимала работу мастера всегда на ура! И с похвалой художественного совета. Но однажды, уважаемые члены приёмной комиссии пришли в замешательство. На картине главный революционер — в полный рост стоит возле рабочего стола в кремлёвском кабинете. Вылитый Ульянов-Ленин, но, в непривычном виде. Кажется, как только он перестанет держаться за спинку стула, так и покачнётся, как устои общества, потеряет равновесие и упадёт! Какая-то неуверенность в позе автора сочинения «Шаг вперёд, два шага назад» и абсолютно неуместная игривость в выражении лица, выдавали состояние выпившего человека. А, поскольку Ильич был любителем баварского пива (как выяснилось позже, в годы перестройки), то судя по картине, перебрал пенного напитка! Принимать хмельной портрет нельзя! Не принять — тоже нет оснований! Ведь кремлёвский мечтатель похож! И потом — как сказать, что портрет отклонён? А ещё хуже — делать замечания? Корифей живописи, ветеран войны, бывший артиллерист разнесёт всё и вся в пух и прах! Пойдут «клочки по закоулочкам»! Сухоруков имел взрывной характер, хотя по жизни и в отношении к молодым творцам — Геннадию Запечнову и Валере Кульченко — друзьям его сына Володи Сухорукова, был добродушен и весел.  Секретарь художественного совета Клавдия Джугань, как всегда, вырулила ситуацию: «Сегодня голосовать нельзя. Нет кворума! Заседание закончено!» И к Степану Антоновичу: «Придём в следующий раз. Через неделю. И уберитесь, пожалуйста, в мастерской, спрячьте куда-нибудь солдата — встречает с автоматом наперевес, идёт в атаку. КОНЕЧНО, МУЛЯЖ, НО ВСЁ-ТАКИ НЕПОДГОТОВЛЕННОМУ НЕ СОВСЕМ ПО СЕБЕ!». А вдруг начнёт стрелять по настоящему? Р.S. Студенты РХУ распевали: «На поле танки грохотали, Как позже оказалось — это любимая пеня Сухорукова — ветерана ВОВ (так в 80-ых годах стали чудовищно сокращать полное название — Неизвестно! Хорошо если первое, совсем плохо — если второе. А всё-таки: «Бьют дождинки по щекам впалым». Продолжение следует В.Кульченко. Декабрь 2018. More from my site
|
