Ростову — про пиво и эрос. Полный текст

Я спрашиваю у тебя, читатель, любишь ли ты алкоголь?

Точнее, пиво, потому что собираюсь рассказать про художника — Валерия Барыкина из Нижнего Новгорода. Он упоенно делает эротичные рисунки для баночного пива «Жигулевское» .

Например, такого содержания: парень, широко раскинув ноги, прикрывает причинное место журналом «Огонёк», а рядом, сексуально изогнувшись, пышногрудая девушка тянется у нему с сигаретой и вопросом: «Огоньку не найдется?»

Дух понятен, я думаю?

Теперь — рассказ про то, как художник Валерий  Барыкин работает на пивные животы и не только.

Оказывается, ростовчане и не только собирают коллекции банок с его рисунками.

Мне всё это было внове — я первый раз с таким русским уорхолом столкнулась. Я даже не знала что есть такой на свете. А оказалось, есть, да еще и единственный в России.

В Ростове на выставку Барыкина в арт-кафе «Ложка» люди приходили с пакетами баночного пива, а уходили — с громыхающими жестяными автографами.

Барыкин знает — если пиво холодное-запотевшее, то на такой банке автограф труднее выписывать.

«А если выпить?» — провокационно спрашивает  Сергей Синеок.

Семья Синеок — Лариса и Сергей — крупнейшие в Ростове коллекционеры пивных банок.

Сергей Викторович Синеок — преподаватель журналистского мастерства в университете (ЮФУ) , серьезнейшим образом говорит украшателю хмельного напитка: «Вот сценарий: автобус. Девушка стоит, мужчина сидит. Девушка случайно роняет нему на колени белый носовой платок.

А раньше мужчины имели на гульфиках пуговицы и часто рубашка выбиралась самостоятельно наружу.

Мужчина, боковым зрением видит что-то белое у себя на коленях и полагает, что это его рубашка. Он начинает незаметно заправлять платок девушки к себе в брюки. Всем неловко.

Скажите — это пин-ап?»

Барыкин — Синеоку: Может быть, это и пин-ап, но в тоже время…Ильф и Петров самоценны сами по себе.

Какая у вас интересная логика!»

Мужчины сходятся на том, что все в мире дуалистично.

Барыкин вздыхает: «Боже мой, это ж моя настольная книга».

Когда Великий комбинатор похоронил Паниковского, он забирается в поезд и в темном вагоне поедает курицу…

Это для меня…мечта. Я хочу хотя бы раз испытать такое».

Синеок облегчает жизнь Барыкину: «Одиннадцатая заповедь Сальвадора Дали: «Художник, рисуй».

Сюжета Остап Бендер, пожирающий курицу, в живописи не было».

Барыкин (то ли скромен, то ли кокетлив) : «Но тут должен быть талантливый художник. Зачастую, я заметил, что наши иллюстраторы, рисовавшие просто графические листы, были интереснее, чем теперешние, рисующие дорогостоящими красками.

А вот стиль почеркушек, черно — белой иллюстрации, напрочь утерян.

Академисты прежних времен, владевшие этим мастерством,  просто потрясающие!

Мне нравилось смотреть как оформлены детективы: милицейские машины, грабители, автомобили…Был такой пласт в издательстве.

Синеок (делится дорогой, на мой взгляд, идеей): «А вы не думали нарисовать персонаж, который бы рос и развивался со временем. Например, шел в армию, возвращался. что с ним дальше будет? Нам — любителям пива — интересно «

Барыкин: У нас было некое подобие, но не на пивных банках, на на открытках. Есть такое московское издательство «Контакт-культура», популяризирующее советскую эстетику  плакаты, и работающие с современными художниками. И мы затеяли серию эротических приключений студента в стране Советов.

И мы пытались объединить и слоганы «В час обеда и досуга книга — лучшая подруга» и ситуацию, показанную в фильме «Москва слезам не верит». Помните, героиня Муравьевой рассказывает, как она ходила в библиотеку искать себе мужа?»

Синеок: «А как вы получаете знания — какие в то время были чулки, пояса для держания чулок?»

Барыкин: «А где вы их видите? Ах вот это! Просто срисовал у  Элвгрена и всё!»

Синеок: У ВАС КАКАЯ МОТИВАЦИЯ – ВЫ ЗА ДЕНЬГИ? ИЛИ ВЫ, ТАКИМ ОБРАЗОМ ПРОДВИГАЕТЕ В МАССЫ ИСКУССТВО?

У МЕНЯ НА КУХНЕ – СОБРАНИЕ ПУСТЫХ БАНОК ИЗ-ПОД ПИВА. ТО ЕСТЬ Я ВАШУ КОЛЛЕКЦИЮ ЭКСПОНИРУЮ, ВСЕМ ПОКАЗЫВАЮ.
БАРЫКИН: Когда я почувствовал, что мои картины начинают нравиться, то я, лично для себя, нашел одну из побудительных идей: она состояла в том, что, возможно, такой стиль рисования или иллюстрации должен быть национализирован.
Потому что я, прежде всего не просто же девчонок полуобнажённых изображаю, мне же хочется запечатлеть пласт бытовой культуры – того что с нами было.

В этом есть некие патриотические мечты – показать какие мы замечательные – и в Советском Союзе и сейчас. Такой взгляд на происходящее с нами.
СИНЕОК: КАК ПЛОХО ХОРОШО МЫ ЖИЛИ?
БАРЫКИН: Так можно сказать про все, что с нами было. А то, что с нами было – это навсегда.
Дети получают от родителей пласт знаний – если они у них есть за душой. И я постараюсь и сыну и дочке передать все, что смогу.
Например, мой первый сын живет не со мной, а с моей бывшей женой в США.
Но, когда он приезжает, я стараюсь показывать ему семейный альбом, чтобы он знал родословную, кто такой его дед и гордился.
СИНЕОК: РИСУЕТ?
Барыкин: Нет, он совсем другой человек, он спорт любит и оружие.
И не важно, что он не художник. Важно, чтобы он помнил и знал, что у него есть Родина.
СИНЕОК: НЕТ ЛИ У ВАС ДОГОВОРА С ДЬЯВОЛОМ? О ТОМ ЧТО НА ЛЮДЯХ ВЫ ДОЛЖНЫ ПОЯВЛЯТЬСЯ С БАНКОЙ ПИВА «ЖИГУЛЕВСКОГО БАРНОГО» И ВСЕГДА ПИТЬ ЕГО И НИКАКОГО ДРУГОГО.
А ЕСЛИ ВДРУГ «ГИНЕСС», ТО ОНИ РАСТОРГНУТ С ВАМИ КОНТРАКТ?
БАРЫКИН: Ялюблю разное пиво. В Ростове в «Ложке» дают «Жигулёвско» — и я пью «Жигулевское»
Договора нет, но производители «Жигулёвского» поставляют мне два ящика с каждой новой картинкой.
один сразу увозят друзья в нашу галерею «Кладовка».

Один ящик сразу увозят друзья в нашу галерею «Кладовка» — там коллекционеры разбирают. Основатель «Кладовки» Павел Плохов выступает в моих работах в роли бригадира.

А второй ящик я раздариваю тем, кто ко мне приходит в гости.

Сергей Синеок подает реплику: «За такие картинки всего два ящика?!»

Галина Пилипенко: А другие дети?

Валерий Барыкин: Моя шестилетняя дочь рисует как ребенок. Она смотрит как делаю я, но пока еще не понятно: она еще и танцами занимается. пока что серьёзных задатков к рисованию я не наблюдаю.

Мне кажется, она будет кем-то другим.

Галина Пилипенко: Ваша мама имела отношение к театру?

Валерий Барыкин: Мама была модницей и домохозяйкой.

Отец, будучи военным, постоянно переезжал с места на место. И мы вместе с ним.

Мама хотела, чтобы  я стал творческим человеком, хотя сама к творчеству отношения не имела. Просто любила красивые вещи и наряды.

Галина Пилипенко: Не случалось ли негативной реакции на ваши творения. У вас есть картина, где на лобовом стекле автомобиля — фотография Гагарина и попа девушки. Чувство юмора у всех же разное?

Валерий Барыкин: В интернет-комментариях иногда бывают точки зрения людей, чрезвычайно серьёзно к этому относящихся. Или, может быть, на них что-то влияет…

Был комментарий такой: в советском союзе ничего такого не было, значит он (то есть я ) озабоченный.И если раньше меня это чуть-чуть напрягало, то сейчас я не думаю об этом.

Галина Пилипенко: Сахаров жил в Нижнем Новгороде. Как и вы сейчас. Как вы думаете, как бы он отреагировал?

Валерий Барыкин: Мне абсолютно все равно. Я не знаю кто это и для меня другие авторитеты. Не Сахаров.

Галина Пилипенко: Блондинки или брюнетки?

Валерий Барыкин: Сложный вопрос. Потому что брюнетки тоже бывают очень хороши. Но блондинки…сводят с ума! Впрочем,  моя жена — шатенка. И она позировала для образа брюнетки, поедающей мороженое. Хотя, повторюсь, у моей супруги русые, славянские волосы.

И моя мама была блондинкой и, видимо, на уровне подсознания я придаю ее некоторые черты и цвет волос своим героиням.

Галина Пилипенко: Вам позирует исключительно жена?

Валерий Барыкин: Не только. Нижегородские модели позировали для работы «Передавай опят молодым», «Приходи к нам на стройку».

Еще будучи дизайнером,  я работал с моделью Светой. И знал, что она очень под под pin-up подойдет.

Я оцениваю потенциальных моделей по лицу и глазам.

Ну, а девушки всегда любят себя показать.

Галина Пилипенко: Валерий Барыкин рисует то, что было о того, чего, вроде бы не было в СССР — секса? Получаются были и не были художника Барыкина?

(Привет создателям «Былей и небылей Таганрога»)

Валерий Барыкин: Как это не было? А мы откуда появились? Чего не было так это слова «секс».

Ну вот помните идиотский фильм «Зависть богов» Меньшова (я даже не знаю, зачем он такой фильм снял!) , где герой советского периода, говорит: «А давай свет включим?»

А она: «А зачем?»

Он: «Ну я посмотреть хочу на тебя».

А прекрасный фильм «Влюблен по собственному желанию»! Я уверен, что все у них было!

Слово не употреблялось, но в колхоз ездили все и в командировки.

Я ехал недавно в поезде долгой дорогой с интеллигентнейшим старичком лет 60-ти. Он прожил со своей женой много лет.

И я спросил как удалось им это?

И он ответил: «Я всегда звонил и сообщал, когда я возвращаюсь из командировки».

То есть она могла спрятать следы.

Меня это, честно сказать, удивило!

Галина Пилипенко: Вас упрекали в недостоверности деталей. Ну, марка приемника не та или еще что?

Валерий Барыкин: Конечно! Постоянно! Говорят, что таких девушек в СССР не было!

Был один великолепный и самый мой любимый комментарий — один человек  — я тогда только нарисовал первый плакат «Скоро Москва! Самолетом», который потом переделали в «Летайте самолетами «Аэрофлота» и он мне указал, что я неверно нарисовал название газеты.

А рисовать же надо, чтобы логотипа не было видно. А я на видном месте написал «Советский спорт».

И «комментатор» написал: «Ненавижу художников, рисующих неправильно газеты!»

После этого я понял, что он абсолютно прав!

Галина Пилипенко: Вы рисуете в этом жанре уже восемь лет. Вам  поднадоело, но это приносит деньги,  а поскольку все мы — люди…

Валерий Барыкин: Деньги — немаловажный фактор — чего там говорить, но, по сути своей, я человек далеко в будущее не заглядывающий.

Галина Пилипенко: Ростов для вас город художников: Греков, Корольков … Или вы ехали в некую географическую точку?

Валерий Барыкин: Я слышал о том, что Ростов — замечательный, Екатериной основанный город, со славной историей и Азовским морем и — не более того. Я не знал деталей.

Мне понравился город, Центральный рынок, но только побывав в антикварной лавке, я понял как велика культура Ростова-на-Дону.

Я оставил там кучу денег! Люблю вещички советских времен! Купил много: пудреницу, скульптурки фарфоровые (одна очень оригинальна!), духи.

Галина Пилипенко: «Красная Москва»?

Валерий Барыкин:»Красная Москва» у меня уже есть. Теперь — «Новая заря». Еще купил оригинальные вазочки и платье школьницы.

Я собираю вещи той поры. У меня есть пионерские рубашки и ремни, а вот такого коричневого платьица у меня не было.

Галина Пилипенко: Ваша картина продана за 9 тысяч евро. Это рекордная цена?

Валерий Барыкин: Нет, за 11. Но имя покупателя мне не известно.

Галина Пилипенко: Покупатели ваши — поклонники социализма или эротоманы?

Валерий Барыкин: Ностальгия по советским временам  велика сейчас. Просто уже существует бренд советского пин-апа.

В Москве есть ряд платежеспособных людей, могущих покупать пин-ап.

Галина Пилипенко: Создатель бренда — вы?

Валерий Барыкин: По сути — да. Серий работ, как у меня, я больше не видел, хотя существовали попытки мастеров соцарта. Я свел это к легкому, отчасти китчевому, отчасти лиричному и юмористичному воплощению.

До меня этого не было или я просто не знаю.

Галина Пилипенко: Вы патентовали?

Валерий Барыкин: Нет.

Галина Пилипенко: А в школе на уроках вы рисовали учительницу без одежды?

Валерий Барыкин: Честно говоря, такие идеи были, но…Но я боялся. Я был достаточно скромным мальчиком (смеется — Г.П.)

Но у меня был другой случай… Я подумал, что надо бы мне научится рисовать, получить образование. Но  я пошел в армию, два года там думал, и, наконец, стал там упражняться в рисовании.

А в армии я служил связистом и мы сидели по два-три человека в отдельных комнатах и меняли коды. И я солдату-сослуживцу говорю: «Я собираюсь поступать в художественное училище. Давай я порисую тебя в обнаженном виде?

Хочешь — я тоже разденусь».

Он не долго упирался. Я убедил его и нарисовал.

А  потом случился армейский шмон и все мои картинки забрали. И меня вызывает наш майор Гаврышев — хороший был мужик, сидит листает мой альбом и задумчиво так: «Да, Барыкин….»

А потом вдруг — оживленно: «О! А это Игнатенко что ли?»

Да это и был нагой солдат Игнатенко, лежащий как Венера! (Хохочет — Г.П.)

Майор и говорит: «Барыкин — ты у нас хороший солдат. В отпуске был за несение караула. Давай я это уберу, как будто ничего и не было».

Картинки мне не вернули.

Галина Пилипенко на выставку отправилась с сестрой Люсико Андрейченко, которая, посмотрев работы, спросила творца: Вас не раздражает жизнь обыкновенная? Ведь на ваших работах, она яркая, вычищенная, блестящая, идеальная, совершенная?

Валерий Барыкин: Молодые люди сейчас одеваются очень печально. Особенно девушки, которые постоянно в джинсах, джинсах, джинсах.

Конечно, это слегка расстраивает!

Раньше были другие времена, другие ритмы и другие отношения.

А сейчас всё упрощается: отношения, слэнг, одежда.  Даже найти модель для фото-сессии становится великим делом, потому что девчонки сейчас бестолковы. Они не понимают как ходить, как носить и как поворачивать голову. Очень стремно на это смотреть.

Ушло изящество, элегантность, смущение, стыд.

Загляните в спальные районы там такие индивидуумы — ого-го!

Не знаю — безвозвратно ли все утеряно?

Галина Пилипенко: Идеально одетая женщина какая?

Валерий Барыкин: Прежде всего ухоженная — никаких невымытых волос и грязных ногтей. А если уж девушка курит, то пусть хотя бы сигарету держит правильно.

Галина Пилипенко: Судя по картинам, ваша жена — эталон?

Валерий Барыкин: Мне моя жена вообщем-то нравится (хохочет). Но у меня было два опыта.

Галина Пилипенко: Я подумала, что хорошо бы на выставках ваших соблюдать дресс-кодд. Например — все мужчины приходят с разводными ключами. А женщины — в чулках и фартучках.

Валерий Барыкин: В Уфе меня долго терзали — хотели перфоманса.  И я взял мамино платье, она его носила в конце 50-ых. Чистейший пинап из тафты со всякими вставками! И мы нарядили уфимчанку в это платье, добавили перчаточки и парень — в комбинезоне с гаечным ключом, обняв ее, водил по выставке.

Галина Пилипенко: Сколько ж маминых платьев вы сохранили?

Валерий Барыкин: Самых ценных для меня — три платья. Другие не так интересны. А эти три отражают дух эпохи. Одно я вам описал.

Другое — ситцевое, голубенькое, простенькое, как из песни «Подмосковный городок» — «Подпевает электричке ткацкой фабрики гудок».

А третье  уже ближе в 60-ым, к эпохи Твигги, когда всё заужали. И это платье геометрически узкое и коротенькое.

Вот это три шедевра.

А вот платье мамы все время хочу впихнуть в какой-нибудь плакат, но никак не получается — то ли слишком длинно, то ли еще что…

А свою одежду приспосабливаю легко — в плакате «Отправлении поезда» задействован мой свитер. Никакого диссонанса — что раньше носили такие свитера, что сейчас!

В работе «Приходи к нам на стройку» желтое платье принадлежит моей жене. Только в жизни оно белое.

Все рабочие робы, изображенные на моих картинах есть у меня в реальности, в гардеробы.

Галина Пилипенко: Я стесняюсь спросить — где вы храните эти достойные артефакты?

Валерий Барыкин: Некоторые до меня не доезжают. Мой друг вез мне сумку с надписью СССР. И не довез. Продал по пути за две тысячи рублей. Я возмутился же!

А он объяснил: «Ну ты же мне не дал бы таких денег!»

А храню в квартире. Три комнаты плюс в подкроватные территории все распихано.

Галина Пилипенко: По образованию вы театральный художник. Сохранилась любовь к театру?

Валерий Барыкин: Не знаю. Моя первая жена — актриса нижегородского ТЮЗа. Мы с ней познакомились учась вместе. и я с ней нахлебался горюшка (смеется — Г.П.) и с тех пор про театр больше не вспоминаю. Больше люблю кино. Всякое! И старое советское и пост-советское красится.

Сейчас страшно люблю картину «В городе Сочи темные ночи». Хотя создание режиссера Пичула и актрисы Натальи Негоды мрачновато. Он вышел одновременно с «Маленькой Верой».

Шахназаров нравится, даже  ранний Михалков — его «Пять вечеров» и «Родня» и как же без комедий Гайдая, Бондарчука, без «Осеннего марафона» Данелии?

Да всё советское кино великолепно!

Еще смотрю американские трэш-картины и фантастику.

Не смотрю только откровенно дурацкие фильмы — жаль тратить время.

Галина Пилипенко: А ваши плакаты в фильмах на стенках не засвечены?

Валерий Барыкин: Кстати, удивительно вы подметили! Если вы посмотрите фильм «Джентельмены удачи — 2»… дурацкий абсолютно фильм,  потому что, все эти каверы на советские хиты очень слабыми получаются в настоящее время. Но факт : какой-то центральный актер заходит в бытовку , а там висит моя работа «Работник ЖКХ».

И еще в ряде клипов каких-то непонятных исполнителей видел свои плакаты.

Галина Пилипенко: Супруга с удовольствием позирует вам или ворчит?

Валерий Барыкин: Я думаю, с удовольствием, но на подсознательном уровне. А вцелом же —  вынуждено. Ну а как — же? Мы же должны вместе как-то существовать.

Галина Пилипенко: Семейный бюджет, опять же.

Валерий Барыкин: И то верно. Не хочется же тратиться на натурщиц-девчонок.

Галина Пилипенко: Идеологические схемы плакатов исчерпаемы?

Валерий Барыкин: Не могу сказать. Всему же приходит конец. Или усталость.

Но время от времени ко мне приходят идеи, которые заслуживают внимания, и я их разрабатываю.

Есть еще много сюжетов, которые я еще только планирую рисовать. И моя жена (вторая жена по профессии детский психолог) напоминает мне порой: а помнишь ты еще то-то хотел нарисовать.

Галина Пилипенко: У вас не было желания вводить в свои сюжеты политические «иконы» — Брежнева, Черненко?

Валерий Барыкин: Две работы я  посвятил Сталину — он мне интересен как персонаж. Я считаю его одной из самых сильных фигур в истории человечества, настолько культовой, что мне хочется ее обыграть.

Брежнев же никак не интересен.

Галина Пилипенко: Ваш любимый художник Джил Элвгрен по контракту должен был рисовать 20 девушек в год. А вы по договоренности с производителями «Жигулевского» — сколько?

Валерий Барыкин: У меня больше 20-ти получается. Элвгрен — виртуоз, но ему было сложнее — потому что он в материале работал, а я — в компьютере, что гораздо мобильнее. И наброски сразу делаю в планшете. Может быть, и зря, но я карандашом редко пользуюсь.

Галина Пилипенко: Элвгрен разрабатывал типаж «девушка-соседка». А вы могли бы типологизировать ваших красоток?

Валерий Барыкин: Типаж «девушка-соседка» будет жить вечно, наверное. И я, конечно же, зачастую использую его: соседка по столу, по дому, по подъезду, случайные —  плацкарту .

Девушки меня впечатляют. Великие актрисы — нет . Но Мерлин Монро, ни Марлен Дитрих, никакие супер-звезды.

По-моему самое сильное сексуальное желание — именно к соседкам по подъезду.

Галина Пилипенко: Почему? Потому что доступно?

Валерий Барыкин: Не знаю как объяснить. Это очень сложно.

Может быть, потому что в случайной девушке больше обаяния, чем в тех, кого ты постоянно видишь на экране.

Галина Пилипенко: Певец Барыкин, как я поняла, вам однофамилец, тогда скажите, какой музыкой вы бы озвучили свои пин-апы?

Валерий Барыкин: Ростовская выставка озвучена прекрасным миксом из американских и советских ретро-шлягеров. Уловили организаторы здорово! Идеальный фон для моих работ!

В Москве меня пригласил рок-музыкант Василий Шумов ( группа ЦЕНТР и хит «Все наше навсегда» — кто не помнит) открыть выставку.

А ЦЕНТР — моя любимая группа еще с 80-ых.

Юными хиппанами мы ходили с магнитофонами на плечах и я страшно любил Шумова! У меня были все его альбомы и тогда я и помыслить не мог, что когда-то в будущем мы станем добрыми знакомыми!

И вот в столице мы с приятелем готовим выставку «Все наше навсегда» и думаем — как же Шумова пригласить специальным гостем?

А в это время к нам в Нижний приезжает Артемий Троицкий  , мы его затаскиваем в «Кладовку», поим коньяком и выпытываем информацию на тему «Как заполучить на открытие специального гостя Шумова?».

Троицкий: «Да позвоните, он и приедет»!

Буквально так! По-простому!

И Троицкий нам дал телефон, научил нас сослаться  на него, чтобы получить доверие.

И Шумов к нам приехал!

А через два -три года, уже Шумов позвал меня сделать экспозицию в галерее своей жены (она галереистка известная). И Шумов играл каверы советских песен от «Любовь-кольцо, а у кольца начала нет и нет конца», до «Девушек фабричных» и это было потрясающе!

Он слегка циничный персонаж, но я его страшно люблю. И если вам интересно — каверы его выложены на сайте «Центро-мания».

Галина Пилипенко: И что вы думаете, когда видите брошенную, смятую пивную  банку с вашим творением?

Валерий Барыкин: Ну кто-то смял. Но кто-то же и оставил (говорит художник надписывая очередной пивной сосуд — Г.П.)

Более того, в Нижнем есть художник, который мою банку значительно улучшил — он ее раскатал, распластал, что-то добавил сверху, потом выстрелили в нее несколько раз из травматического оружия, потом надписал и теперь его творение висит в «Кладовке».

Галина Пилипенко: Кроме Уорхолла и Вас кто еще питал такое пристрастие к банкам?

Валерий Барыкин: Американски поп-арт очень многообразен! И многие из художников или обращались к рекламе или были рекламистами или пришли в высокое искусство из рекламы. Поэтому нельзя говорить, что только Уорохол был близок к предметам потребления.

Есть почитаемый мной немецкий гуру плакатного искусства — Людвиг Хольвайн (правда он работал на фашистскую Германию и у него есть нацистские плакаты (но по сути он гениальный художник). И если вы купите банку пива «Францисканец», то монах с кружкой, на ней изображенный — как раз его работа.

Я беру с него пример, он для меня — образец высокого стиля

Галина Пилипенко получила приятности от Валерия Барыкина