Лицо Коли Константинова и попа Авдея Тер-Оганяна

В кадре Трубы N 15 (1997 г.) можно видеть «ах родные мои лица», а можно — мягкое место (!) Авдея Тер-Оганяна! Художественное.

А в рубрике «Крупный наезд» — ПЕКИНовец и художник Коля  Константинов.

Чтобы понять художника нужно поместить его в контекст его полотен. Поэтому мы отправились к Константинову домой, где почти что постоянно гостила семья калмыков.

Дружественная-то дружественная, но кошку Ксюшу за малым не съели! Коля рассказывает о шизоидном мышлении, о цвете и звуке и о том, что первый состав ПЕКИН РОУ РОУ вышел из играния «ПУРГИ» на кухне товарища.

Потом я зачем-то спросила: «Какая мысль тебя мучает?»

А он, видимо осознанно, потому что не сразу ответил, сказал: «Человеческая смерть».

Но это всё я вырвала из контекста. Как если б вживлённый камешек выковырнуть из кусочка дерева – из гипноглифов, изготовляемых тогда Николаем «для успокоения людей с израненной психикой».

Через некоторое время я почему-то опять спрошу: «А картины – способ, попытка приблизиться к бессмертию?»

Что-то не аннотация к сюжету получается, а пересказ. Сами лучше взгляните. Ещё и семью калмыков, проживавших у Коли и чуть не съевших его кошку Ксюшу, увидите. Хотя, конечно, никакие это не калмыки, а «идеальные предметы искусства».

Ну и топор, конечно, да.

Галина Пилипенко

Видео тут Труба N 15