Ольга Тиасто. Собачьи хроники Абруццо. Дама с тремя собачками. Часть 2

Начало
Дом стоял в окружении холмов и оврагов. Изредка заяц или фазан вдруг перебегали дорогу, на глаза попадались худые, будто скелеты, лисы…

Говорили, что в этих местах полно кабанов и дикобразов, но Кикке с Натусей они не встречались; зато повсюду встречались охотники — вооружённые до зубов, хорошо поддатые дядьки. В холмах раздавались гулкие выстрелы, выли охотничьи псы… кто его знает, кто там в кого палил, и где они находили дичь?

Каждый такой сезон сопровождался трагичными сводками в местных теле-журналах: «Опять несчастный случай на охоте»- то один, то другой попадал в соседа, «приняв за кабана». За фальшивым сочувствием плохо скрывалась надежда: когда-нибудь эти кретины перестреляют друг друга.
Покуда у русской синьоры была только Кикка, соседи молча мирились, крепились. Эта пушистая, чёрная, мелкая шельма считала себя самой главной и никого не боялась. Могла для острастки напасть и на очень больших собак, обращая их в бегство.

Если у Кикки и был недостаток, то только один: нелюбовь к африканцам. Натусю это смущало: собака-расист?..

Mестных жителей, наоборот, развлекало, они посмеивались в усы. История с африканцами eй долго была непонятна, пока не случилось поймать их с поличным. Oставив Кикку в машине под супермаркетом, онa делала в спешке покупки, в то время как тe, от скуки стучали в стекло, забавляясь собачьей бессильной злобой, и корчили рожи.

Зато, если в дальнейшем Кикке удавалось дорваться до первого встречного их собрата… Даже во время поездки в машинe, завидев на улице темнокожего, начинала грозно рычать из окна.

Как-то раз один африканец, уставив на Кикку свой длинный палец, сказал ей с досадой и возмущением:
— Io — nero, tu — nero! (» Я — чёрный, ты — чёрный!»)
Tа, не чувствуя солидарности, отвечала лаем взахлёб.
Другой, негодяй, в неё просто плюнул.
К счастью, среди жильцов не было африканцев.
Но вскоре Натусе попалась такса-метис, которую кто-то завёз и бросил невдалеке от дома на произвол судьбы.

Продолжение