Слава Зайцев. ВЛАСТЕЛИН ВРЕМЕНИ в Ростове
|
Вячеславу Зайцеву, известному российскому кутюрье, вчера исполнилось 75. Поэтому я посдувала пыть с архивов и нашла интервью несколькилетней давности. Если ничего не намубрила с арифметикой, то получается 11 лет назад дизайнер приезжал в Ростов. ВЛАСТЕЛИН ВРЕМЕНИ Поднимаюсь в гостиничный номер к Славе Зайцеву (именно так, не смотря на свои 64 года, он просит называть его именно так, диктует логотип его Дома Моды, и потом Вячеславов Михайловичей может быть сколь угодно много, а “Слава Зайцев” – один. Слава – бодрящий коктейль из известности и ласкового произношения имени). На западе его окрестили “Красным Диором” – в 70-х, у нас величают патриархом моды, а чтобы перечислить все официальные регалии кутюрье (академик, член-корреспондент…) не хватит лестницы (апартаменты Славы на третьем этаже). Уже перед массивной дверью я решаю наделить его титулом “Властелин времени” (показалось, что в коллекциях, показанных в Ростове time-субстанция присутствовала так или иначе: “Воспоминания. Поль Пуаре. Двадцатые годы”. “Графика. Воспоминание о 60-х”. “Стиляги. Памяти моей молодости”… Дверь открыл красивый Леша – Алексей Белослудцев – 22 года, в прошлом продавец, теперь модель, родом из Керчи. Выход на подиум в Ростове – второй серьезный показ в жизни. Впрочем, маэстро четко разграничивает: есть “модели”, а есть “актеры театра моды”. Лешу Слава представляет как “восходящую звезду”. Титул “властелин времени” Славе понравился, и он сказал просто: “Беру. Спасибо”. === Кор.: Во время показа вы называли Дмитрия и Ольгу любимыми моделями… Слава Зайцев: Ольга – моя муза уже два года, я на нее шью, а потом распределяю по другим девочкам: она живет во время примерки, она перевоплощается, она умеет понять необходимое пластическое состояние. Она чувствует меня – это очень важно. Модель не может быть аморфной во время примерки, она должна быть одухотворенной. Иначе легче взять обыкновенный манекен и на него накалывать. Сейчас еще актриса нашего театра Алла начинает потихоньку поражает меня своей грациозностью и хорошей женской уверенностью, то есть у нее нет совковой ущербности, какая раньше у наших женщин всегда была. Девочки чувствуют время, чувствуют меня. Они живут! Чем раньше советские модели отличались от западных? Мы показывали, а они – жили. Особое отличие, оно всегда было ощутимо и бросалось в глаза. А Дима – одновременно и педагог в школе моделей, и блестящий актер, и мой помощник. С ним все любят работать – он живой, он умеет перевоплощаться. Сценарий, который я даю как тему, он развивает в нужном русле. Если другие ребята только-только начинают осмыслять себя в контексте коллекции, то он насыщает все своим внутренним содержанием. Это очень важно. Любой жест руки должен быть осмысленным – показываешь ли ты рукав или углубленность состояния души демонстрируешь или какое-то таинство совершаешь руками. А когда модель просто машет руками, как лапшой… не хочу даже ругаться или говорить неформальными словами. Я сдерживаю себя. Кор.: При упоминании о “неформальности” вспомнился ваш Егор. Он по-прежнему увлечен байкерством? С.З.: Увлечен и по сей день. Это часть его жизни, и я не смею в нее вторгаться. Егор – удивительный художник и тонкий, легкоранимый и очень настоящий человек. Быть его другом – большое счастье. Сейчас он генеральный директор Дома Моды и его художественный руководитель, он же полностью ведет агентство – отвечает за нравственную чистоту девушек. Вместе с мамой они оберегают их, чтобы никто чужой не прикоснулся и так далее. Егор очень нравственный человек. Сейчас он делает новую коллекцию. У меня 40 лет творческой деятельности, у него будет скоро двадцать со времени прихода в Дом Мод. Егор – трудноописываемый человек. У него свое ирреальное мышление и абсолютно своя система взаимоотношений человека и одежды. Его не интересует будущее одежд. Он креативный человек, его волнует только мир образов, которые насыщают его сознание, которые захватывают его во время снов, бодрствования, он живет ими, он только начинает собирать коллекцию, а уже полностью захвачен поиском музыки к ней – он очень серьезно ко всему относится. Он человек неоднозначный, очень емкий, с ним очень сложно дружить и быть… какое бы слово подобрать… быть рядом с ним. Малейшая фальшь, лицемерие – и он тут же закрывается… Я счастлив, что есть такой человек рядом, счастлив совместной работой. Очень интересная личность, и я никогда не позволяю себе вторгаться в его мир, хотя он мой сын, но он слишком самостоятелен в своих жизненных ощущениях и его жизненная позиция – это другая эпоха. Он слишком ушел в будущее – он оттуда. Кор.: А ваши взаимоотношения со временем? Часы же нечто большее, чем предмет, тикающий на руке. С.З.: Жизнь моя насыщена каждодневно необычайно. График неоднороден и небанален: пришел, отсидел, ушел, пожрал, посмотрел телевизор, спать лег. Нет. Я встаю в 5.15 каждое утро. Естественно привожу себя в порядок, затем занимаюсь цветами, их поливаю. Выпиваю стакан кефира – условно говоря, фрукт какой-нибудь съедаю и в 7.15 я на работе. Я живу у себя в загородной усадьбе в лесу и я впервые за 64 года своей жизни понял какое это счастье – жить на природе, быть частью этого удивительного вечного мира. Я понял, что существует смена сезонов – весна, лето, зима, я вижу небо каждый день – утром и вечером! Я ощущаю пение птиц начиная с мая! Я вижу как распускаются и полевые цветы и такие, и сякие. Я борюсь со всевозможными борщевниками и желтенькими одуванчиками – жуткими совершенно и у меня еще остается время готовить обед, рисовать, писать, то есть жизнь насыщена и наполнена просто беспредельно – встречи, презентации, примерки, премьеры, клиенты! Люди приезжают из разных уголков России – нужно быть кому-то нужным, важным, принадлежать, рассказывать, поднимать настроение, обеспечивать финансы. Дел так много, что трудно перечесть. Когда спрашивают: “Ты когда отдыхать будешь?” Я отвечаю: “В гробу”. Пока я жив – я буду работать. Мне безумно интересно работать. Это трудно, конечно, я понимаю, что здоровье человека не безгранично и не беспредельно – у меня масса своих внутренних трудностей, связанных со здоровьем, но я как мама. Она была уборщицей, вставала на рассвете и мыла семь подъездов. С 6 утра до часу ночи она была на ногах. Я видел, как она работала, и я считаю, что я достойный ее сын. Она приучила меня трудиться – я все умею делать, кроме того, что связано с электричеством и техническими вещами. Не понимаю совершенно, как работает радио, телевизор, как включается что-то еще. Эта часть головного мозга мало функционирует, не исследована еще. Поэтому я ни в компьютер, ни в интернет не влезаю. Мне легче нарисовать самому, чтобы рука чувствовала нежность линии, чтобы оборвать ее вовремя, наслаждаться завитками волос, падающими складками ткани. Это мой мир, а технический мир далек. Может быть я консервативен и старомоден, но кто-то же должен таким быть, потому что невозможно бесконечно думать о том, как заработать бабки, выбивать бабки, а потом умереть и так эти бабки и не использовать… Я живу насыщено и все, что зарабатываю, вкладываю в свои коллекции, помогаю близким. Я счастливый человек – правда. === Может быть, Слава, как Оскар Уайльд, стремится окружить себя молодыми людьми, чтобы самому оставаться молодым. Как и Уайльд он формулирует речь афористично: “Возраст – пристанище для души”, например. На это замечание Слава реагирует так: “Том Клайм сравнивает меня с египетской пирамидой: черпать и черпать”. В Ростовском показе участвовали “27 лучших моделей” Славы Зайцева, впрочем, эту броскую рекламную фишку маэстро корректирует: “В нашем агентстве более двухсот человек, так что “27 лучших…” – это ля-ля тополя”. – Я работаю не над модой, а над стилем, – говорит модельер. – Я услышал где-то фразу: “Иметь свой стиль – это огромное мужество”. Этим мужеством я и стараюсь овладеть на протяжении более чем 40 лет. К афоризмам можно отнести и такое признание: “Когда мне плохо, я занимаюсь живописью и пишу стихи. Когда хорошо – одеждой”. 1978 год Слава называет тяжелым – он ушел из официальной моды. “Массовое производство задушило – все эти саркофаги из драпа – три дырки, два шва”, а мама уходила из жизни. Тогда-то и пришла способность писать стихи. “Какое счастье иногда в глубины сознанья проникать”. Красиво льющуюся речь Слава приправляет крепкими словечками, но в этом интервью мы их пропустим. Кор.: Кендзо Такадо украсил парижский мост Понт-Неф 40000 горшками с бегониями, чтобы отпраздновать приход весны. С.З.: Я думаю, что это бессмысленный жест. Я бы лучше помог студентам, как я и делаю. У меня уже пять лет своя лаборатория моды, совершенно замечательное учебное заведение, которое я создал для того, чтобы плодить себе конкурентов. За период годичного обучения я совершенно щедро отдаю все, что нажил за свои 40 лет труда. Появляются чрезвычайно талантливые люди, которые через год обучения становятся специалистами красоты с высочайшим уровнем. Не смотря на то, что это моя лаборатория, я – объективный человек и могу сказать, что это самая лучшая школа. Я даю полное образование художника-модельера – моделирование, конструирование, отшив моделей, муляжный метод, технология и блестящее завершение – отшив собственной коллекции. Кор.: Как вы относитесь к звездным дилетантам – певица Ирина Понаровская и ее собственный Дом моды, Пугачева и обувь? С.З.: У всех свои феньки. Звезды могут себе позволить очень многое. Вообще я дилетантов не уважаю. Я посвятил свою жизнь культуре одежды ушедших цивилизаций: древний Китай, Япония, Египет, Индия, я прошел все века, начиная со Средневековья, через Возрождение и эпоху Людовика XIV, 17 век, 19 век, изучил живопись Кандинского, который вдруг стал мне близок и понятен, Филонов, Бакст – блестящий рисовальщик, Климт, который стал моим самым любимым художником, иконопись, которой я занимался серьезно… Я не понимаю дилетантов! Сегодня легко быть модельером – много журналов. Открыл, сдул, срисовал, тряпку нашел, распорол, сшил, бантик пришил – вот моя модель. Я околомодие терпеть не могу, понимаете? Во всем нужен профессионализм – тогда будет мир гармоничен. Сейчас открылась масса агентств, которые потребляют девочек, берут с них бабки, за то, что не дают им ни образования, ни развития, ни профессии. Потом они продают их направо и налево. Это величайшее бесстыдство и жутчайшая безнравственность, которое царит сегодня в нашем фэшн-бизнесе, потому что пришло очень много аферистов, которые решили заработать бабки из воздуха, ломая судьбы девчонок. Я плохо отношусь к этому. ===== Слава, обращаясь к Леше: “Леш, выйди в коридор, скажи, чтоб не шумели, иначе п… сейчас получат”. Кор.: Слава, когда-то вы первый открыли Западу тот факт, что в СССР есть мода. Что у нас есть сегодня, чтобы “предъявить” Западу? С.З.: Огромный потенциал, который не востребован и по сей день, но хотя бы обозначен. Невероятное количество молодых, талантливых людей, которые не реализованы. Но “мы не можем ждать милостей от природы, взять их – наша задача” сказал кто-то из наших ученых. Задача постоянно совершенствоваться, не думать “какой я великий”, сделав одну-две коллекции, а постоянно фантазировать, учиться, потому что предела познанию нет. Абсолют гармонии – Бог, мы знаем это. Бог – та мера абсолюта, та гармония, к которой мы стремимся всю жизнь, потому надо работать над преувеличением этого таинственного мира, мне кажется, что стремление к этому – одна из характерных особенностей становления талантливых людей России. Я объездил всю страну – сегодня по всей России, во всех ее удаленных уголках очень много красивых девчонок, очень много молодых талантливых художников, но мало людей, способных понять меру их таланта и мало людей, готовых вкладывать деньги в развитие талантов. Мы покупаем готовую продукцию, не затрачивая усилий – того же Гальяно, Жан Франко Ферре, Кензо, Шанель, Карла Лагерфельда и т.д., открываем бутики – чего уж проще: деньги вложил, половину, если не больше, отдал туда, половину куша забрал себе… Это не развитие моды в России! Это просто перекачивание наших денег на Запад, а большинство художников, извините за выражение, сидят с голой ж… Они не востребованы. Нужны меценаты, чтобы люди поверили в свое. Нигде в мире никто так не прикармливает иностранцев, как мы. Это печально. Мы не умеем гордиться своим достоинством. ======== Зайцев выступает инициатором сохранения народных промыслов России. А началось с того, что он в глухих деревнях покупал у старушек кружевные скатерти (“Натуральные кружева! На коклюшках связаны!”). Вырезал посередине дырки и превращал их в юбки! И эта коллекция была показана изумленным ростовчанам на фестивале “Арт-Стиль”. Кор.: Ваше мнение о ростовском фестивале модельеров “Арт-Стиль”? С.З.: Достаточно большое количество коллекций я посмотрел. Поначалу я не понял идею фестиваля. Мне сказали, что это конкурс молодых художников-модельеров, но по ходу я выяснил, что это – фестиваль студенческий, плюс коллекции преподавателей, совместная демонстрация творчества педагогов и студентов. Поэтому изначально неправильно называться конкурсом модельеров. Это мы – модельеры, а они – ученики и им еще расти и расти, чтобы называться модельерами. Мне не понравилась сама система отбора. Чтобы конкурс организовать, необходимо или эскизы отсмотреть, приготовленные для конкурса, или фотографии моделей. Затем составить общую композицию конкурса, потому что конкурс – это есть завершающий процесс длительного ряда событий одной цепи. И показывают людям только самое лучшее, их которых жюри уже выберет супер-лучшее. Здесь была масса профессиональных неточностей. То, что девчонки талантливы, это безусловно, то что педагоги не везде удачно направили развитие их идеи, становление мечты – это тоже безусловно. Чувствовалось присутствие педагогов во многих коллекциях: немножко доморощенный, старомодный стиль, нарочитая псевдорусскость, присутствие эклектики во многих вещах: даже фольклорные костюмы, замечательно выполненные, были абсолютно не по теме. Девчонок я не виню. Как называлась коллекция с мехом? Кор.: “Каракум”. С.З.: Вот она была выстроена очень четко. Замечательная этническая коллекция, совершенная и по замыслу и по решению. Неудачна была нарядная группа. Студентам нельзя давать наглядные платья – потому что все сразу начинают рисовать платья для Барби, розовая, блестящая сопливость вызывает ощущение неприязни, как пальцем по стеклу. Мало представили молодежной хипповой одежды, хотя тема эта была бы им созвучна. То есть идея конкурса замечательная, но девушки профессионально не подготовлены как модели, причем были прелестные девочки с точки зрения пластики и фигур и какого-то дивного светлого образа, но они неухожены. Масса самодеятельности в самой манере показа, в каких-то подломах рук, кривляниях. Это печально. Я выразил свое мнение устроителям и я думаю, что раз уж я вырвался и приехал (а я не хотел – я себе не принадлежу!), то я смогу помочь в дальнейшем, как я делаю в других регионах России. Я многих поднял, помог состояться. Открылось масса агентств – в Ярославле, Иваново, Тюмени, Челябинске и в Комсомольске-на-Амуре. Они – как маленькие вулканчики, вспыхивают и распускаются интересными извержениями. Есть позитивные результаты. Первый раз я был в вашем городе просто с коллекцией, а сегодняшнее мое предприятие можно сравнить с семинаром – мне приятно было рассказать девчонкам о тонкостях профессии. Кор.: Что скажете о победительнице в номинации “Профессиональная модель” Ксении Рощиной? С.З.: Блондинка? Очень прелестна, лицо, пропорции замечательные, я не знаю, ее ли это волосы, но девочка несет положительный заряд. Чудесная!
Модель Ксения Рощина, ее мама, дизайнер Лия Матиосова и журналист Галина Пилипенко Кор.: Модные тенденции? С.З.: Буквально через несколько дней я улетаю в Париж на неделю высокой моды – новый сезон. Так что я привезу через некоторое время новости, но мне кажется, что та тенденция, которая наметилась сейчас в моде – тенденция стилистического равновесия многообразия – это очень грамотно и правильно. Ушло бесстыдство и женщины вновь стали одеваться. Мне нравится возвращение этнических мотивов, потому что сила любого народа и его значимость в умении овладеть прошлым и вернуть его в настоящее в новом качестве. Для меня это очень важно и в третьем тысячелетии, я вновь для себя с большим интересом открыл фольклор и в 2002-2003 году эту тему провожу активно. Классика, которую вы видели в моем показе – всегда актуальна и она очень разнообразна. Классика – азбука хорошего вкуса. Для женщин – элегантного возраста, когда не надо никого убивать и добивать, а нужно просто очаровывать, классика – пристанище для души. Что касается цвета, то опять черный цвет возвращается, цвет мудрости и интеллекта. Как интеллект есть накопление разума, так и черный я считаю цветом интеллекта и черный, белый, красный – доминанты любого сезона. Я буду сейчас делать акцент на сложных оттенках коричневого, который никак не принимается в России. Коричневая жуткая школьная форма с белыми передниками успела зацепить среднее поколение и наше поколение, накрепко в сознание вошла и коричневый цвет стал нелюбимым! Хотя в коричневом столько теплоты, если правильно цвет обозначить! В новой коллекции 2003-2004 года я делаю акцент на мягких формах. Этническая тема присутствует, а сухость уйдет, появится упругая корректность и трепетная мягкость. Плечей будет меньше, появится масса мягких юбок, одежды, в которую захочется закутаться, как в плед – это лично мое такое мнение. Ну и фантасмагория, потому что без фантасмагории ничего не может быть. Галина Пилипенко
Дизайнер Лия Матиосова и журналист Галина Пилипенко в очень египетском кресле. Кто его автор?
Похоже, в тот вечер мы с Лией были неразлучны. Даже фуршетное шампанское нас не разлило. Фото Олега Хачкинаева: Слава Зайцев и Галина Пилипенко, ведущая программы “Модная линия” (ТВ “Дон-ТР”) СОРРИ! ЭТО ФОТО Я ЕЩЕ НЕ НАШЛА Фото из архива Лии Матиосовой Спасибо организаторам фестиваля “Арт-Стиль”, Южно-Российскому центру образования и международных отношений “Стиль Профи” за помощь в организации интервью. |
